|
|
|
|
|
http://www.javakhk1915-23.com/J15-23_docs/J15-23_docs_abelian_ru.html
с комментариями доктора исторических наук Ашота Мелконяна
1.
2.
3.
4.
5.
6.
7.
8.
9.
Для народного комиссара иностранных дел СС Армении
Товарищ Мравян. Вы предложили мне после моего выздоровления написать краткий доклад об Ахалкалакском уезде. Мое выздоровление может затянуться или не состояться вовсе, между тем мои сведения нужны Вам сейчас. Имея это в виду, я решил, пусть и больной, сообщить Вам некоторые ценные сведения о разных сторонах жизни Джавахка и его состоянии. Не сомневаюсь, что Вы будете снисходительны к недостаткам моей записки, зная, что я лежу больной в постели и диктую текст.
|
|
|
С XVII-ого века и до 1828 г., Ахалкалакский район в составе Ахалцыхского пашалыка находился под владычеством Турции. Следовательно, Россия получила Ахалкалак по праву войны как победитель (у Турции, не у Грузии). До 1829 г. в Ахалкалакском районе жили в основном турки, однако они, после прихода русских, в большинстве переселились в Турцию, насколько мне известно, в район Эрзрума, на место тех армян, что в 1828 и 1829 гг. под руководством епископа Карапета (Багратуни) переселились частью в Александрополь, а в основном – в Ахалкалак и Ахалцых. Нельзя, однако, утверждать, что нынешнее армянское население сплошь пришлое; еще при османском владычестве здесь жили армяне (число которых мне неизвестно), их роды живут и сейчас, например, в селах Дилиска и Гандза (откуда Ваан Терьян). Их называют ерлы – коренные. Из Турции, если не ошибаюсь, переселилось около 15 тысяч армян, которые, при ничтожном количестве местных турок, нескольких десятках курдов и грузин, с самого начала (1829 г.) составили абсолютное большинство населения. Армяноговорящие (сейчас около 7-8 тысяч) и турецкоговорящие (около 9 тысяч) армяне-католики, переселившиеся с григорианами, при грузинском меньшевистском правительстве подверглись массированному давлению и обработке как самого правительства, так и при его поощрении, заметной части грузинской прессы, различными посулами и прямыми угрозами объявившей их грузинскими католиками... Часть армянских католиков – неграмотная, бедная, угнетенная, движимая чувством самосохранения, стала считаться грузинами, поменяла свои фамилии на – дзе и – швили. Другая же, большая часть, устояла перед угрозами меньшевистского блока и сохранила свое человеческое достоинство – они были армянами, армянами и остаются. Если не ошибаюсь, в 50-ых гг. Николай I-ый сослал из Крыма в Ахалкалакский уезд большое количество духоборцев. Эти духоборцы получили в Ахалкалакском районе каждый в несколько раз больше земли, чем армяне, грузины и турки. И сейчас каждый духоборец, в сравнении с остальным населением, является своего рода помещиком. Духоборцам отводили по большей части близкие, отобранные у армян земли. Поэтому, время от времени, особенно в начале революций, между духоборами и малоземельными армянами начинается спор о возврате когда-то отобранных земель. К счастью, этот спор никогда не доходит до крайности; сейчас же, лишенный тяглового скота и посевного зерна, армянин не может засеять и свое поле, и тем более не вспоминает о своих прежних правах на землю. Более того, сейчас духоборцы хотят вернуться на свою прежнюю родину. Как все армянское население края, так и имевшие к ним земельные претензии армяне, готовы дать им новые преимущества, только бы уговорить их остаться. Ахалкалакцы боятся остаться в одиночестве, без русских, полагая, что в этом случае они будут более беззащитны перед турками, понятно, имея в виду теперешнее османское правительство. Уход духоборцев из Ахалкалака для армян равносилен уходу русских с Кавказа.
|
|
|
Как известно, Джавахк – это большое, просторное плато, обрамленное высокоми горами. И на горах и, тем более, на плато растут ячмень, пшеница, лен и самые различные масличные растения. Озимые в Ахалкалаке почти не сеют. Дожди часты и обильны. На черноземной почве без орошения хорошо растут топинамбур и всякие овощи. Будущее Ахалкалака, однако, - скотоводство и пчеловодство. Здешние мясо и мед имеют особенный вкус. На каждом шагу бьют великолепные родники. Лесов нет. На севере Ахалкалака, в Горийском уезде, есть летние кочевья – яйлы, великолепные пастбища, издревле принадлежащие десяткам ахалкалакских сел. Сейчас, пользуясь тяжелым положением крестьян, эти земли и летние пастбища (грузинское правительство) старается отобрать и передать пришлым – тушинцам (картвельское полукочевое племя). Даже имеющий мало скота ахалкалакец справедливо видит в этом смертельную опасность для развития своей экономики. Настоятельно необходимо отобрать эти кочевья у Горийского уезда и вернуть их настоящим хозяевам – Джавахку. Эти территории в свое время искусственно были отрезаны от Ахалкалака и присоединены к боржомскому имению дома Романовых. Никто сейчас больше не может силой отрезать органическую часть Джавахка, и яйлы должны быть в руках своих бывших подлинных хозяев. Замечается вообще интересная закономерность: все земли, ставшие государственными, за эти два-три года, без исключения, по удивительному совпадению, не были отведены ни одному армянину. Не были отведены зачастую и те поместные земли, которые искони принадлежали армянскому народу. Например, известное имение ахалцихских церквей, а точнее, школ (больше 15 тысяч десятин в Ахалкалакском уезде) - луга «Геог даг» отобрали у церкви, но одновременно отобрали и луговые пастбища окрестных сел Сулда, Дадеш и Карзах, с 1829 г. живущих на и этими землями. Иначе говоря, речь об объявлении армян чужеродным элементом края. Из Ахалкалака выходят 4 большака: а) на Ахалцых - самый лучший, потому что зимой не заносит снегом; б) с не совсем регулярным сообщением - через Цалку и Манглис - на Тифлис; в) третий - около 100 верст (от Ахалкалака до Ахалцыха 66 верст), ведет в Александрополь и г) четвертый - той же протяженности – в Ардаган. Сам Ахалкалакский уезд составляет, как я помню, около 2200 верст. Последняя из этих дорог - на Ардаган - с 1918 г. стала для жителей края настоящей дорогой смерти. Начиная с этого года и до начала марта нынешнего, турки четырежды вторгались в край, грабили, вырезали население, в особенности – армянское (грузины пострадали только в 1918 г. , причем только те, кто воевал против них на стороне армян), и каждый раз возвращались безнаказанно. Эту - т. н. ардаганскую - дверь всегда должно держать запертой для безопасности не только края, но и всего Тифлисского региона. Ведь именно через эту дверь в 1914 г. турки также попробовали войти в Закавказье. Это хорошо понимало бывшее Ахалкалакское земляческое правление. Я и писатель Дереник Демирчян еще за три месяца до падения Ахалкалака непрерывно обращались к прежнему Кавказскому сейму, к нашему тогдашнему Национальному совету, в частности, к его военному министру Ст. Мамиконяну, указывая на сгущающиеся над головой народа тучи и требуя: а) перебросить хотя бы часть урожая, доходящего до нескольких миллионов пудов, в соседние уезды, чтобы тем самым уменьшить соблазн разбойничьего нападения; б) подготовиться к возможной эвакуации населения и в) самое главное: для защиты края, вернее, бедных крестьян, послать туда войска и организовать местные силы, считать край важным военным узлом. Нас не послушали: на все наши предложения у Мамиконяна был один ответ: «Ни одного патрона ахалкалакцам». Наконец послали одного пограничного жандарма-полковника, который сбежал со страху, едва турки вошли в город. Народ и сейчас боится, что на это опять не будут обращать внимания, и возможно повторение трагедии. Турция очень хорошо сознавала важность этого пункта для своих погромных целей. В Ахалкалакском и Ахалцыхском районах, по словам хорошо осведомленного в этом Зория Зорьяна, она и сейчас держит до 60-70 тысяч регулярных и иррегулярных войск, готовых при первом же удобном поводе вторгнуться в край, как это уже было. Кто хочет обезопасить крестьянство Ахалкалака, частично также Борчалу и Лори от неожиданностей, должен навсегда запереть ардаганскую дверь, т. е., с одной стороны, Ахалкалак нужно усилить в военном отношении, с другой стороны - нужно рассеять сосредотачиваемые в Ардагане, Чалдыре и соседних районах (турецкие войска), а также разоружить вооруженное до зубов магометанское население. Ахалкалакских армян меньшевистская Грузия разоружила уже давно, вооружив одновременно местных турок и грузин.
|
|
|
Данные для определения состава населения должна была дать однодневная сельскохозяйственная перепись 1916 и 1917 гг., результаты которой, к несчастью, пока не опубликованы. Однако, данные «Кавказского календаря» за 1917 г. и наши личные сведения, в сумме дают следующую полную картину. По единственным официальным сведениям «Кавказского календаря» на 1 января 1916 г. (далее сведений нет) в Ахалкалакском крае жило:
1. армян - до 83 тысяч душ;
2. грузин – христиан и магометан - 10 тысяч душ;
3. духоборцев - 8 тысяч душ;
4. турок - 8 тысяч душ;
5. курдов - несколько десятков; греков и др. - 1 тысяча душ.
Итого 110 тысяч душ.
Начиная с июня 1918 г., вследствие турецких нашествий и их прямых и косвенных последствий (в основном, вследствие искусственно вызванного меньшевиками голода и гибели от холода в лагерях смерти Бакурьяна и Цалки), картина следующая: количество армянского населения в «Кавказском календаре» заметно занижено; армян в крае тогда было не меньше 90-95 тысяч. С учетом прироста населения с 1 января 1916 г. до 5 июня 1918 г. (до большого турецкого нашествия), захвата Ахалкалака и бегства населения, демографическая картина будет следующей:
1. армян - до 100 тысяч душ;
2. грузин – христиан и магометан - 11 тысяч душ;
3. духоборцев - 9 тысяч душ;
4. турок - 8 700 душ;
5. курдов - несколько десятков; греков и др. - 1 300 душ.
Итого 130 тысяч душ.
В настоящее время вследствие гибели в основном армян и частично грузин (турки почти не пострадали):
1. армян - не менее 60 тысяч душ;
2. грузин – христиан и магометан - 8 тысяч душ;
3. духоборцев - 9 тысяч душ;
4. турок - 8 тысяч душ.
Итого 85 тысяч душ.
В процентном соотношении структура населения в целом следующая:
1. армян - не менее 70,5%;
2. грузин – христиан и магометан - 9,5 %;
3. духоборцев - 11%;
4. турок - 9,5%.
Соотношение армян и грузин - 88% к 12%.
Меньшевистское правительство старалось заселить принадлежащие армянам земли переселенными грузинами, но эта политика особых успехов не имела, поскольку кутаисских грузин, привыкших к теплому мягкому климату, суровая и холодная природа Ахалкалака не прельщала. Тем не менее, несколько сот душ как будто переселились, но их я в расчет не беру. Они поселены на чужих - армянских землях, и не могут считаться жителями края.
|
|
|
Грузинская меньшевистская и особенно помещичья печать в последние годы старалась представить нападение турок только как дело рук «Дашнакцутюн». Меня в это время в Ахалкалаке не было. Я был там с мая 1918 г. и до падения края, как представитель армяно-мусульманского блока и землячеств – для установления мира между народами края. Но говорить о мире было уже поздно, в крае турок уже не было, они все бежали. С турецкими войсками воевали только армяне и грузины. Мне пришлось после фиксации бегства руководителя всей армянской интеллигенции и командира армянских войск полковника Аракеляна в два-три дня организовать сопротивление туркам, чтобы дать народу возможность и время на бегство. Однако в Тифлисе я, по возможности, объективно следил за развитием событий в крае, и вот как это было (говорю по памяти, не имея письменных свидетельств, поэтому подробности опускаю). Кажется, в феврале 1918 г. местные турки (не путать с татарами), составлявшие большинство населения Ахалцыхского района, под руководством турецких (османских) агентов напали на 11 грузинских сел (Саро, Хизабавра и др.) того же района и разграбили их. Об этом телеграфировали в тифлисские газеты и Сейму. Армяне Ахалкалакского уезда пришли грузинам на помощь и отразили нападение турок. Таким образом, сложились две противные стороны: турки под руководством османцев и армяне с грузинами, сперва под началом местных командиров, а пару месяцев спустя - с марта-апреля - вроде бы офицеров регулярной армии. У армян это был полковник Аракелян (считавший себя подкомандным Тифлисскому Армянскому национальному совету, а напоследок, когда дезертировал из Бакурьяна, сидящему в Боржоме грузинскому ген. Арчеванидзе); у грузин – считавшийся одновременно командующим всеми силами этот самый ген. Арчеванидзе, действовавший против турок и в Ахалцыхском районе. В это время, по-моему, в марте, более сильные армяне Ахалкалака нападают на расположенное на границе Ахалкалака и Ахалцыха турецкое село, насколько помню, Кокия, грабят его (не разрушают); жители убегают в Ардаган. Через три дня после этого ардаганские турки вырезают несколько тысяч ардаганских армян. Около двух тысяч спасшихся ардаганских женщин и детей в ужасном виде из Ардагана добираются до Ахалкалака. Ахалкалакцы их принимают, дают приют и приходят в ужас от рассказов беженцев. Местные хулиганствующие элементы, которых власти не намереваются призвать к порядку, под руководством армянских эсеров и дашнаков (последние были более влиятельны) нападают на сидящих в тюрьме 300-400 пленных турок, в основном богачей, среди которых был и весь род помещиков Палавандовых, бесчестят их, грабят и сжигают всех в доме (Такого случая не было. П. Абелян рассказывает его, очевидно, чтобы иметь повод для нападок на эсеров и дашнаков, которым – дашнакам – как видно из докладной в целом, симпатизировал, и обезопасить себя от репрессий большевиков. Палавандовы действительно жили в Ахалкалакском уезде (Верхний Джавахк), который принадлежал им практически весь до 1828 г. Были они крупными землевладельцами, беками – князьями из армянского рода Пахлавуни, известного в Армении более тысячи лет. Из рода Пахлавуни был, например, выдающийся поэт и композитор всего средневековья католикос Нерсес Шнорали. При турках они, как и многие княжеские роды, считались курдами. После освобождения Джавахка от турецкого ига они, естественно, стали писаться и считаться армянами, разделив в последующем, как и всегда, судьбу своего народа. Палавандовы, уже как Пахлеваняны, и сейчас еще живут в г. Ахалкалаке - А. М.). Сейм и Национальный совет ничего не сделали, чтобы предотвратить такое развитие событий. По поводу событий в Саро члены сейма немало помололи языками, вроде даже послали депутацию. Тем не менее, все это совершилось. Чем дальше развивались события, тем более глухими прикидывались Сейм и Национальный совет. Единственно умно и сознательно действовала Турция. Вооруженные толпы грабителей и погромщиков по ардаганской дороге вошли в Ахалкалак. Первое нападение было во второй половине мая. Народ бежал. Турки отошли назад, вероятно, желая выманить укрывшихся в лесах людей, ограбить их – забрать, в частности, скот, и перебить. Народ, в самом деле, вернулся. 1-5 июня турки напали во второй раз. На этот раз бежало все население края, полковник Аракелян - в числе первых. Народ и войско остались без руководителя. Я приехал туда за пару дней до этого (как уже сказал, представителем армяно-мусульманского блока и землячеств – для установления мира между народами края) и оказался вынужден возглавить это дело. Вместе с великолепным русским капитаном Резниковым мы быстро организовали сопротивление - за два-три дня. Четвертого числа наш общий командующий ген. Арчеванидзе, не поставив нас в известность (мы стояли на переднем крае, в 5-6 верстах от противника), ночью увел грузинские войска в Боржом и оголил наш тыл. К счастью, население (за исключением попавших в руки турок нескольких тысяч человек, которых они всех перебили, оставив в живых несколько десятков старух и женщин из города Ахалкалака, которых выгнали из края, и которые рассказали об этой резне) уже достигло границ Боржома и Цалки. 5 июня из края отошла и наша часть, полностью оставив его туркам до начала декабря 1918 г., точнее, 5-ого декабря, когда, вследствие победы союзников (Антанты, против которой воевала на стороне Германии Турция), турки ушли, и на их месте появились грузины. Мне известно из самых достоверных источников, что уходя, турки предложили занять край Ереванскому правительству, однако последнее, не желая быть некорректным к грузинам, отказалось и, т. о., уступило им право временного занятия спорной области (об этом П. Абеляну сообщил, по видимому, лично глава турецкой миссии в Грузии Абдул Керим. Сегодня трудно судить, насколько данная информация соответствует истине, хотя в целом подобное предложение представляется маловероятным. В армянских документах об этом ничего не говорится.- А. М.).
|
|
|
В крае часты стихийные бедствия: град, засуха, заморозки, почему и население часто беднеет. Однако в последние годы природа, казалось, хотела ошеломить крестьян своей щедростью. Несколько лет подряд был неслыханно богатый урожай, особенно в 1917 и 1918 гг. Жители не имели особой нужды в деньгах и мало продавали зерна – ячменя и пшеницы. Во время нашествия турок в крае было минимум 3-4 млн. пудов обмолоченного хлеба, больше 30 тысяч ульев пчел, за 200 тысяч голов крупного рогатого скота, миллионы пудов сена и фуража, десятки тысяч домашней птицы (известно, что Ахалкалак был основным поставщиком яиц в Тифлис) и т. д. и т. д. Одним словом, в это время это был самый богатый край Кавказа. По количеству же скота он был самым богатым во все времена. И экономическое развитие, и рост населения Ахалкалака были исключительны. Рост населения выражался коэффициентом 2,25 и 2,5 (самый высокий по всей России). 10 – 15 тысяч населения 1829 г. к 1918 г. выросло до 100 тысяч; например, в нашем селе (Гюнбурде) в 1829 г. было 20-25 дымов, а в 1918-ом - уже 250, причем средняя сельская семья состояла из не менее чем 8, может – и 9 душ. Официальные источники считают не более 6-7 душ, поэтому и общее количество населения выходит меньше. Край так вырос экономически, что не знал, куда девать продукцию. Факт: в 1917 г. на свадьбах часто танцевали на сторублевках. Эти крезы, разбогатевшие на щедрости природы, в результате турецкого нашествия потеряли не только все свое имущество, но и урожай 1918 г., который, по самым скромным ожиданиям, должен был составить более 7-8 млн. пудов. Между прочим, из края не бежали около 6 тысяч армян-католиков (они остались как подданные Рима или, как сами говорили туркам – Австрии), духоборцы и, конечно же, турки. Бежали армяне-(григориане), примерно 90 тысяч душ. От 2 до 4 тысяч их остались (по разным причинам), частью были перебиты полностью, как жители сел Тагча и Хорения (Последних остаться уговорил местный поп. Турки загнали всех от мала до велика в овин, полный сена, заперли и выпустили туда кошку, к хвосту которой привязали горящую паклю. Обезумевшее животное заметалось по овину, сухое сено вспыхнуло во многих местах; все сгорели заживо. По мнению ряда арменистов, в этом селе родился в IV-ом веке отец армянской историографии Мовсес Хоренаци), или большинство, как жители с. Сатха, частью изгнана потом в сторону Боржома, как около тысячи женщин, старух и детей города Ахалкалака. (Здесь явная описка. Выше автор говорит о нескольких десятках, что больше соответствует истине.) Бежали и 11 тысяч грузин (все). У этих 100 тысяч человек было засеяно не менее 60 тысяч десятин. Из расчета 150 пудов на десятину это составляло не менее 9 млн. пудов хлеба. Таким образом, туркам досталось не меньше 10 млн. пудов хлеба, миллионы пудов фуража, десятки тысяч пудов масла, сыра, десятки тысяч ульев, птицы, 10 тысяч пудов шерсти, бессчетно домашнего скарба, сельскохозяйственных орудий, имущество горожан, армейское имущество и т. д. и т. д. Им осталось также, или было потом угнано в Боржомских горах и в Цалке частыми нападениями на беззащитных беженцев 3-4 десятка тысяч голов крупного скота. Вот такое «наследство» досталось туркам. Свидетели потом рассказывали, что турки, ошеломленные таким богатством, 5-6 месяцев подряд, пока край был у них в руках, с 5-ого июня до 5-ого декабря (1918 г.) на сотнях фургонов духоборцев и армян-католиков вывозили это добро в Турцию. По их словам, такого богатого края они еще не видели. Вот так на неорганизованное, беззащитное крестьянство напала армия, ограбила до нитки и осталась безнаказанной. Крезы стали нищими, а нищие – крезами. Одни работали, другие захватили результаты их труда.
|
|
|
Беженцы – армяне и 10 тысяч грузин (очевидно, описка – ранее автор приводит цифру в 11 тысяч) – смогли угнать с собой заметную часть своего скота, забрать постели, какой-никакой скарб и хлеба месяца на два. Один поток направился к Бакурьяну, второй – к Цалке. Грузинское правительство, не сумевшее (или не захотевшее, как видно из дальнейшего) защитить край от тысячи или двух турок (турецких солдат вряд ли было больше; между тем, при должной организации, только Ахалкалак, без Ахалцыха, мог бы выставить более чем 10 тысяч солдат), на границе с Бакурьяном (историческая и естественная граница Армении с Грузией) отобрало у людей все оружие до последнего, разоружив даже армянские части (прикрытия). Грузинское правительство считало Ахалкалак своей территорией, следовательно, и ахалкалакцы были его гражданами. Несмотря на это, беженцам – своим гражданам! – было запрещено выходить за пределы Бакурьяна и Цалки. Здоровые, умеющие и любящие работать люди могли прокормить себя и свои семьи, работая в Грузии, могли на своих фургонах привозить с Северного Кавказа хлеб (дорога пока еще не была перекрыта), возить дрова из Тифлиса, продавать в Тифлисе молоко от десятков тысяч коров; одним словом, эти люди не только не стали бы обузой для Грузии, но и заметно облегчили бы ее экономический кризис, если бы их не лишили неотъемлемого права любого гражданина – права на свободу передвижения. Несмотря на очевидную пользу стране от беженцев, меньшевистское правительство, преследуя определенные и очевидные цели, поставило перед людьми кордоны, закрывшие им пути в Грузию. Перед 11 тысяч грузинских беженцев кордоны очень быстро были сняты, они получили свободу передвижения по всем направлениям, а с наступлением холодов (октябрь-ноябрь) правительство само отобрало беженцев-грузин и перевезло их из этих гор в Караяз (долину с мягким климатом, где располагались зимние пастбища). Правительство Грузии, фактически подвергнув армянских крестьян аресту под открытым небом, оправдывалось, с одной стороны, тем, что среди грузин возможно недовольство, если среди них появятся столько беженцев-армян и, во-вторых, тем, что они будут распространять болезни. Все ложь: и возможное недовольство грузинского населения, которое, как и всякий народ, считало естественным помочь беженцам (100 тысяч армян должны были разместиться среди 3 млн. грузин); с другой стороны, в первые месяцы среди беженцев никаких болезней не было. Правительство само создавало условия для распространения болезней и они не заставили себя ждать.
Таким образом, 90 тысяч армянских беженцев Ахалкалака оказались между двух штыков: дорогу назад, в Ахалкалак, преграждал штык турецкий, вперед, в Грузию – штык грузинский. С 5 июня по конец декабря 1918 г., до возвращения, беженцы прожили в Бакурьяне и Цалке внутри этих границ. Пройти в Тифлис в большинстве смогла только заметная часть ловких и пронырливых горожан. О бестактном поведении правительства свидетельствует и следующий факт. В Бакурьяне и Цалке вообще очень мало своего населения; в Бакурьяне это греки и осетины, в Цалке – армяне и греки. Во-первых, правительству нечего было беспокоиться по поводу того, что 90 тысяч беженцев, естественно, в поисках угла, потеснили бы два десятка тысяч негрузин (примерно треть из которых, к тому же, была их соплеменниками и родственниками). Их столкновение с армянами было бы даже выгодно меньшевикам. Однако, к чести бакурьянских осетин (армяне Джавахка отблагодарили их тем же: в 1992 г. спасли их от резни грузинами и помогли перебраться во Владикавказ), цалкских греков и армян, нужно сказать, что они взяли всю тяжесть беженцев на свои плечи и ни разу не высказали недовольства. В домах на месте смогла разместиться очень малая часть беженцев – очень многие остались без крова, под открытым небом. Скотину нечем было кормить; ее надо было либо продать, либо прирезать. Сделали и так, и так. Далее правительство запретило привозить беженцам хлеб из Грузии. Запрет не касался только организаций, уполномоченных решать нужды беженцев, очевидно, потому, что они либо ничего не делали, либо использовали на свои нужды те скудные запасы продуктов, которые привозили для беженцев. Итак, в Цалке и Бакурьяне как беженцы, так и их скотина, оставленные под открытым небом, без пищи, должны были быть ликвидированы. К этому вело правительство (Грузии), невзирая на протесты в печати и крик, поднятый многочисленными обращениями Ахалкалакского и Тифлисского землячеств. Затем грузинское правительство выпустило на оказавшихся в «зонах смерти» (так я назвал Бакурьян и Цалку в одной из своих статей 1918 г. в эсеровских русских газетах) беженцев своих милиционеров под предлогом охраны порядка. Они начали притеснять народ, грабить его и т. п., словом, стали настоящими янычарами. Об этом свидетельствует множество официальных телеграмм. Большая часть украшений беженцев перешла в руки охранников правопорядка. Самым трагичным оказалось то, что турки со стороны Ахалкалака продолжали нападать на беженцев, убивать людей (за 5-6 месяцев убита 1 тысяча мужчин) и угонять тысячи голов скота. Грузинское правительство не только не защитило с оружием своих «подданных», но и ни разу даже не обратилось с протестом по этому поводу к турецкому представителю Абдул Кериму. По просьбе грузинского правительства на сравнительно спокойном борчалинском фронте перед несколькими турецкими (татарскими) селами и турецкими (османскими) солдатами были выставлены пикеты, и немцы, защищая грузин, как-то перебили множество своих союзников-турок (кажется, в июле 1918 г.). Если бы грузинское правительство хоть на волос заботилось об ахалкалакцах, то, во-первых, их не арестовывало бы, затем, хоть и арестовав, выставило бы германские пикеты в Бакурьяне и Цалке в самом опасном месте – на границе с Ахалкалаком. Этого не было сделано, и Турции было дана свобода продолжать погромы.
Показательно, что правительство не только само или с помощью германских солдат не защитило ахалкалакцев, но и, полностью разоружив их, отобрало все оружие, оставив беззащитный безоружный народ перед вооруженным до зубов турецким серым волком. Турция с удовольствием воспользовалась предоставленным ей правом и свободой действий: как я сказал, турки непрерывно нападали на народ, убивали сотни людей, угоняли десятки тысяч голов скота. Чего не успевали делать турки, заканчивали представители грузинской администрации, эти разбойники с карт-бланш на руках. Есть множество фактов садистского отношения грузинского правительства. Всем мясникам, всем спекулянтам Кутаиса и Тифлиса было разрешено беспрепятственно свирепствовать среди беженцев, в то время как беженцы, не надо забывать, были под стражей и не имели права выходить на рынки, торговать, продавать свое имущество по своему усмотрению. У крестьян не было фуража, скот (последняя надежда беженцев) погибал на глазах от бескормицы, и вот, крестьянин был вынужден отдавать его за бесценок пришедшим к нему спекулянтам, своеобразному спекулянтскому синдикату. Это важное обстоятельство, достойное особого внимания. Более 100 тысяч беженцев пригнали с собой столько же, если не больше, крупного скота. Если бы даже небольшая часть этого богатства была продана по более-менее приличной цене, люди прожили бы и выжили до своего возвращения (до декабря того же 1918 г.), а остальную часть вернули бы с собой в край. Между тем, до начала ноября 1918 г. почти весь скот (не менее 100 тысяч голов) был выброшен на грузинский рынок по совершенно ничтожной цене. Грузия, богатая, благополучная Грузия сама воспользовалась безысходностью беженцев и нажилась на их беде... До ахалкалакской трагедии цена мяса в Тифлисе быстро росла и дошла до 4-5 руб за фунт. Это нетрудно проверить. После ахалкалакских событий в экономике Кавказа произошло своего рода чудо: цена мяса, начиная с июня (падения Ахалаклака) и до ноября (когда скот почти весь был уже забит в Бакурьяне и Цалке) непрерывно падала, дойдя до двух рублей за фунт. Между тем, в эти же месяцы, наоборот, цена мяса должна была катастрофически быстро расти, ибо Тифлис лишился его основного поставщика, Карса. Не поступало мяса и из Нового Баязета (Севанский регион Армении). В специальных статьях, помещенных в это время в русских и армянских газетах, я посчитал это явление временным, неестественным, объяснив его безвыходностью ахалкалакцев. Я говорил там же, что пусть тифлисцы не говорят, что ахалкалакцы сидят на их шее, наоборот, бедствующий джавахкец ежедневно каждой семье, покупающей 3-4 фунта мяса, выдает дотацию от 3 до 10 руб. (не будь его, мясо стоило бы не меньше 5 руб. за фунт, а не 2 рубля) Это мое объяснение очень не понравилось грузинской печати (русскоязычной «Борьбе» и грузиноязычной). Они были недовольны тем, что вместо выражения благодарности, беженцы представлены как даже в своем несчастном состоянии дающие жителям столицы возможность тунеядствовать... Мое пророчество осуществилось буквально через 2-3 месяца, когда (события) подтвердили мою правоту (а ведь даже кавказский ученый Авдеев сомневался в моем объяснении). В ноябре весь скот ахалаклакцев был забит, цена мяса в Тифлисе сразу взлетела и продолжала подниматься и подниматься.
Таким образом, правительство меньшевиков своими в высшей степени сознательными действиями поставило 100 тысяч беженцев (точнее, 90 тысяч; как я сказал, грузин постарались в возможно короткий срок вывезти из зон смерти Бакурьяна и Цалки) в такие условия, когда их с одной стороны резал и грабил турок, с другой стороны – грузинские грабители в лице милиции и спекулянтов. Находящийся под арестом джавахкец не мог предпринять ничего для своего спасения.
В начале ноября крестьянство стояло на перевалах Бакурьяна и Цалки, где уже начинались метели, ограбленное, раздетое, голодное, без крыши над головой. Начались болезни. Национальный совет армян Грузии обратился к правительству с просьбой разрешить разместить беженцев хотя бы в армянских селах Борчалу – и в этом было отказано. Только после победы союзников, когда турки отходили, правительство разрешило манглисским беженцам (ничтожной части от общего числа), разместиться в казармах, но необходимости воспользоваться этим любезным предложением уже не было. Результатом этой жестокой, действительно человеконенавистнической, армяноненавистнической политики явилось то, что в октябре-декабре 1918 г. в горах Цалки и Бакурьяна от холода погибло около 30 тысяч человек. Если бы, независимо от воли правительства, не состоялось возвращение людей в свои дома, чему оно было против, до января-февраля не выжил бы никто. Картины страшные: утром мать видит, что трое ее детей ночью окоченели в снегу. Беженцы гибли (несколько тысяч) и на пути домой. Все это я видел сам, собственными глазами. По поручению Национального совета армян Грузии в декабре 1918 г. я через Цалку направился в Ахалкалак узнать, не убивают ли турки уже возвращающихся людей, и по дороге передо мной открывались страшные картины: раздетые, голодные, изможденные, больные, многие – тяжело, беженцы бежали по этой 100-верстной дороге, стремясь в свою страну обетованную – в Ахалкалак. Морозы стояли в 25-35 градусов. Только за один день, а все возвращение длилось около месяца, на расстоянии в 15-25 верст я видел труп, раздетый, объеденный волками; еще труп отдельно; мать с четырьмя детьми, замерзшие в снегу... Гибель этих нескольких тысяч человек, в частности, лежит на совести членов Национального совета. Они имели уполномоченных в Цалке и Бакурьяне, которые во время возвращения отсиживались в тепле. И самое главное, они в эти дни даже не организовали на дороге пищевых пунктов, не раздали людям теплой одежды; между тем, после завершения возвращения они достали из складов и распродали большое количество сахара и одежды... Обо всем этом я написал в пространной докладной Армянскому национальному совету. Однако 6 июня 1919 г. вопреки моим требованиям, никто из уполномоченных не был отдан под суд. Цалкский уполномоченный Арарат Тер-Григорян (сменивший Арама Тер-Григоряна, не родственники) и бакурьянский уполномоченный Аршак Торосян (из Батума) не услышали даже слова укора со стороны христиан, сидящих в Национальном совете грузинских армян.... А могилы тысяч людей, ставших их жертвами, разбросанные по земле кости на дорогах, ведущих из Цалки и Бакурьяна в Ахалкалак, вопиют о неслыханном преступлении... Не осталось в стороне от этих преступлений и грузинское правительство (я рассказал об этом в свое время Национальному совету и Ахалкалакскому земляческому союзу, но посчитал неудобным записать). На его действия прошу обратить особое внимание. В декабре месяце, пробиваясь сквозь ужасные высоты Бакурьяна, беженцы хотели спуститься в Ахалакалак по прямой, но грузинские войска заставляли их делать крюк в 7-8 верст – в 30-градусный мороз. Не одна сотня людей погибла на этих 8 верстах... Я могу объяснить причину этого: для передвижения грузинской артиллерии и обоза нужно было проложить в снегу проезжую дорогу, и чтобы ее к тому же не занесло, беженцев десятки дней гнали по длинной дороге; иначе говоря, чтобы самим не расчищать, заставляли беженцев утаптывать ее и устилать своими трупами. Сами грузины, точнее, командир грузинской части капитан Канделаки объяснил мне это тем, что, мол, еще не совсем ушедшие из края турки не разрешают идти по прямой. Это было ложью: после моих протестов и обращений делать это перестали. Между прочим, сидящие во время возвращения беженцев в Цалке и Бакурьяне десятки служащих, по должности обязанные помогать им, не только ничего не сделали для них, но и ни один из них за целый месяц ни разу не перешел горы и не посмотрел, как проходит это возвращение. Хотя, надо сказать, для меня эти организации всегда были антибеженскими, антинародными организациями, где (за редким исключением) собирались воры, подозрительные личности, разбойники, грабители, спекулянты и им подобные – отбирать у народа его последний кусок.
|
|
|
В декабре 1918 г. все беженцы, за исключением пары тысяч горожан, уже были на родине. Из 90 тысяч армян вернулись 55 тысяч, которые, вместе с оставшимися католиками и составляют теперешнее не менее чем 60-тысячное армянское население. Немало людей погибло на местах уже после возвращения. Спасти и вернуть в Ахалкалак удалось ничтожное количество скота. Из-за холода и метелей турки не смогли увезти, оставили довольно много сена, но успели обмолоть много хлеба и вывезти несколько тысяч пудов зерна. Я, как представитель Национального совета, попросил губернатора Ахалцыха и Ахалкалака ген. Макаева (впоследствии убитого в Баку)(Генерал Макаев, виновный в смерти тысяч армян Джавахка, был застрелен в Баку по решению армянской партии «Дашнакцутюн») раздать остатки этого имущества беженцам, как часть их же собственности, как жалкие остатки их имущества. Макаев отказал. Я хотел поставить этот вопрос перед правительством через посредничество Нац. Совета – мне отказали. Таким образом, остатки имущества жителей Ахалкалака, не разграбленные турками, присвоило и разграбило грузинское правительство. После этого, вплоть до прихода большевиков, меньшевистское правительство всячески старалось воспрепятствовать населению хотя бы самостоятельно стать на ноги; захватило их пахотные земли, пастбища, всячески притесняло, не допускало иметь свою выборную милицию и политических комиссаров и т. д. и т. д. По всему ясно было одно: правительству было крайне неприятно, что хоть такое небольшое число армян осталось в живых и вернулось жить в край. Правительство очень хотело видеть край полностью свободным от армян. При всяком случае оно делало все, чтобы так или иначе ослабить армян даже после возвращения.
Я забыл привести в своем месте еще один факт. Как известно, грузинское правительство всегда считало Ахалкалак неотделимой частью Грузии, но, нужно полагать, что и все ахалкалакские армяне должны были считаться грузинскими подданными. И вот какую шутку сыграло это вероломное правительство, воистину состоящее из энверов и талиатов (Главари младотурецкого правительства, организовавшие геноцид армян в Турции. Уничтожены по решению армянской партии «Дашнакцутюн» мстителями в 1920-х гг.) (как назвали их тифлисские дашнаки) со своими «подданными»... Хотя приемы турецкого правительства были более цивилизованными... В сентябре 1918 г. беженцы были почти уже ограблены. Четвертого числа того же месяца (хорошо не помню, но, если я ошибаюсь, нужно искать в архивах грузинского правительства, между 4 сентября – 4 октября) канцелярия грузинского правительства, в лице правителя канцелярии, известного Кожухова (обвиненного впоследствии Вешапели (меньшевистским правительством ГДР – Грузинской демократической республики) в приписках) направило Армянскому верховному совету по беженцам (при Национальном совете грузинских армян) письмо примерно следующего содержания: имея в виду кризис с продовольствием в Грузии, а также то, что турецкое правительство окончательно отказывает ахалкалакским беженцам в возвращении на родину, впредь предлагаем вам в самые краткие сроки перевести беженцев на Северный Кавказ. Повторяю, я не помню содержания дословно, но это очень близко по смыслу. Председатель Совета беженцев Сам. Арутюнян срочно собрал членов совета (Ов. Спендиарьяна, покойного Левона Эвангуляна, покойного врача Тер-Степаняна и др.), наконец, президиум Национального совета грузинских армян. Я, как представитель армян Ахалкалака, также попросил разрешения присутствовать. Зачитали письмо. Я в это время был осведомлен о проблеме возвращения (при Джамаляне) и знал, что, наоборот, турецкая миссия (Абдул Керим) обещала дать беженцам возможность вернуться. Поэтому я потребовал принести документы из миссии (Джамалян был в Ереване) и убедиться, что не только не было отказа, но, напротив, переговоры с Абдул Керимом продолжаются. Всего за два дня до этого я был у Абдул Керима (по приглашению его помощника) и получил заверение, правда, на словах, что беженцам дадут вернуться. Главное, не было официального отказа. Принесли документы и, действительно, выяснилось, что Кожухов писал неправду, что, наоборот, из документов видно, что возвращение беженцев даже в данную минуту является предметом переговоров между Армянской миссией, турецким командованием, Правительством в Стамбуле и армянской делегацией Стамбула. Поэтому решили попросить у Кожухова копию отказа турецкого командования. На том дело заглохло. Таким образом, грузинское правительство хотело обманным путем вызвать новое бегство, с его помощью сразу и быстро уничтожить джавахкцев и получить Ахалкалак без армян. Еще один факт, от которого скверно пахнет. В ноябре 1918 г., как я сказал, беженцы спускались с голых, покрытых снегом гор на родину, в свои дома. В это время ген. Макаев собирает беженцев и требует от них принять грузинское подданство. В противном случае, говорит он, мы не позволим вам уйти. Люди часами стоят на морозе и в этих условиях вынужденно соглашаются с этим требованием. Представителем беженцев был крестьянин Аветис Карслян (из с. Большие Ханчали Ахалкалакского уезда). Эту историю я в свое время во всех подробностях рассказал в Тифлисе (там был и Карслян). Все это я зафиксировал письменно, Карслян подписал, оригинал я передал Нац. совету грузинских армян, второй экземпляр, насколько помню, Армянской миссии, третий - у меня. Положение 60-тысячного армянского населения при меньшевиках я в подробностях описывать не стану, скажу только, что у меньшевиков мы были бельмом на глазу, относились они к нам очень враждебно, и всячески старались ослабить нас, подготавливая почву для своей главной цели – передать Ахалкалак Грузии без армян. То, что армяне, тем не менее, не стали беженцами окончательно, выжили и даже в какой-то мере восстановили свое хозяйство, есть, в первую очередь, следствие буквально невиданного трудолюбия джавахкских армян и, во-вторых, американской помощи. Даже не считая стоившей миллионы одежды, в 1919 и 1920 гг. американцы раздали ахалкалакским армянам и грузинам 250 тысяч пудов белой муки (если точно – 249 тысяч пудов 7 фунтов; бумаги за подписями американских представителей у меня). Эта мука была выделена из запасов, предназначенных Армении. Значит, и ахалкалакские беженцы-грузины жили на муку, выделенную Армении; более того, они были переправлены в Ахалкалак за счет Армении. Таким образом, неимущая Армения косвенным образом помогала и грузинам и армянам спорного Ахалкалака, а Грузия занималась уничтожением армян. Еще два факта, характерных для меньшевиков: они не тая помогали только ахалкалакским грузинам, и те теперь стали экономически намного сильнее армян. Далее: правительство постаралось вызвать антагонизм между армянами и грузинами, поднять против армян остальных грузин и турок, часть армянских католиков, даже духоборцев. К счастью, им это практически не удалось, хотя и дает о себе знать.
Особенно старалось груз. правительство разоружить армян. Турок, напротив, не трогало. Еще свидетельство хулиганских и погромных настроений правительства: перед приходом большевиков уходя из Ахалкалака, они напоследок еще раз обезоружили армян и обратились к турецким войскам с предложением занять край. Приглашая турок, они, конечно, очень хорошо знали, что последует за этим. И действительно, в марте сего 1921 г. в Ахалкалак вошли 23 тысячи турецких войск и сброда, начисто ограбили 15 сел, четыре из которых – Карзах, Дадеш, Гюнбурда и Сулда пострадали особенно сильно. Турки угнали весь скот, забрали хлеб и все, что могли. Это пограничные (с Турцией) села. Особенно большой урон понесло мое родное село Гюнбурда, в котором 9 дней хозяйничали 5 тысяч турок. За это время они убили 60 мужчин, изнасиловали всех женщин и детей старше 8 лет, забрали абсолютно все, даже, раздев людей, их носильные вещи. Все это удостоверено актами Красной армии. Гюнбурда, в которой в 1918 г. было более 2 500 жителей, теперь насчитывает едва тысячу, и те в основном женщины и дети; вот как решается армянский вопрос в Ахалкалакском крае.
|
|
|
Армяне Ахалкалака вдоволь настрадались от турок. Страх перед ними настолько велик, что многие думают вообще бежать с родины. Представители многих григорианских и католических сел даже отправились в Россию – подыскать место для переселения. Людей ужасает то, что турки постоянно нападают, убивают их, и никто не обращает на это внимания. Здесь к месту будет сказать, что турки со своей стороны также стремятся получить Ахалкалак без армян. И так же, как меньшевики, весьма старательно и активно трудятся над этим. Правительство Анкары имеет официальное решение о присоединении Ахалкалака, Ахалцыха и Аджарии к Турции. Еще в 1918 г., когда край был у них в руках, они переселили сюда тысячи турок из разных мест, даже из Анатолии, и заселили ими армянские села. После победы союзников они отошли, забрав с собой этих новых ахалкалакцев. У турок и сейчас та же цель: они стараются уничтожить армянское население, но сохранить их дома, чтобы заселить своими переселенцами. Короче говоря, так же, как, опустошив Карсскую область, они заселяют ее турками, запланировано постепенно заселить ими и Ахалкалак. Османы, плотно заселяя периферию своего государства турками, хотят поставить всех перед свершившимся фактом. В Ахалкалаке им пока мешает Красная армия. Однако, по словам хорошо осведомленного в делах Ахалцыха Зория Зорьяна, около двух месяцев назад в районе Ардагана и Чалдыра у них было собрано около 70 тысяч войска и сброда. На удалении 4 верст от Ахалкалака и 16-ти – от Ахалцыха сосредоточены большие силы турок, каждую минуту готовые при удобном случае войти в Ахалкалак и Ахалцых. Факт, что турки Ардагана, Чалдыра, Ахалкалака и Ахалцыха вооружены до зубов, а армяне, объект их вожделений, абсолютно безоружны. Это еще более пугает остатки армян. Турецкие агенты за эти 3-4 года не теряли времени, постоянно готовя в этих горах свои силы для нападения.Таким образом, армяне чувствуют, что объектом нападения уже сконцентрированных и концентрируемых турецких сил были, есть и будут они. Следовательно, они или хотят уехать, или иметь гарантию в виде отдельных соответствующих войск; гарантию своего существования, чести и имущества. Они больше не могут ждать, пока их уничтожат окончательно... Нынешнее грузинское правительство пока не осознало ни экономических требований, ни причины опасений армян. Армяне Джавахка считают меньшевистское правительство хуже турецкого. Они так напуганы, что не хотят никакого грузинского правительства... В этом – истина. Ахалкалакцы хотят, чтобы их край был по-настоящему, навечно недоступен туркам – благодаря России. Если это невозможно, они хотят связать свою судьбу с Арменией, они сейчас хотят воссоединиться с Советской Арменией. Сегодня армянский крестьянин Джавахка считает наиболее важным свою физическую безопасность, затем - восстановление своего хозяйства, что легко осуществимо при минимальной помощи; известно, что во всем Закавказье нет более энергичного и трудолюбивого народа.
|
|
|
1. Первейшим требованием ахалкалакца является гарантия его физической безопасности, следовательно, надо исключить возможность турецкого нашествия.
2. Армения должна решать этот вопрос с Грузией и Россией.
3. Населению должно быть официально, письменно и через печать компетентными на то органами объявлено, что оно может быть спокойно и заниматься своим делом.
4. Ахалкалак принадлежит Армении – такова воля большинства населения. Но если мы вернем Турецкую Армению, то, для улучшения армяно-грузинских отношений, по-моему, Ахалкалак можно подарить грузинам (переселив армян из обожаемого мною края, например, в Алашкерт), имея в виду, что грузинское крестьянство малоземельно и нуждается в колонии (Трудно сказать, почему автор приходит к такому непонятному решению. Весь предыдущий и последующий текст, в том числе и начало данного абзаца, ясно указывает как на истинный патриотизм Абеляна, так и на его обоснованную убежденность в принадлежность Джавахка Армении. Возможно, что пером автора движет отчаяние от всего пережитого. Дашнакское руководство Армении, верное своей идеологии, естественно, подобные предложения во внимание не принимало. Мы же напомним, что приведенный текст пишет тяжело больной человек).
5. Однако, так как Турецкой Армении нет, справедливость требует, чтобы грузины без споров уступили Ахалкалак Армении, тем более, что географически это продолжение и часть Ширака.
6. К Ахалкалаку необходимо присоединить: а) т. н. пастбища великого князя, расположенные в Горийском уезде; б) леса, спускающиеся к Ахалкалаку и в) борчалинские пастбища, примыкающие к Ахалкалаку и находящиеся в руках ахалкалакцев. Этого требует и их географическое положение, и то, что эти земли фактически в руках ахалкалакцев и нужны им. Правда, сейчас у населения мало скота, но года за два картина изменится.
7. Если Ахалкалак не будет присоединен к Армении, он, вместе с армянскими селами Цалки, должен получить территориальную автономию наподобие Аджарии под протекторатом Армении. Это в крайнем случае.
8. Если он остается в границах Грузии, то, опять же, обязательно на правах автономии, по договору с Грузией о том, что две стороны – Армения и Грузия (и, вероятно, Россия – для духоборцев) вместе обеспечивают физическую безопасность населения и его имущества. Жители края, однако, ни за что не согласны остаться в границах Грузии.
9. Ахалкалак может получить автономию под протекторатом этих трех стран. Главное, чтобы навсегда исключить с одной стороны - возможность вмешательства турок в судьбу ахалкалакцев, с другой стороны - чтобы не было провокаций и давления мерзейшего грузинского шовинизма.
10. До восстановления хозяйства надо дать народу право скосить сено на своей земле и использовать его для своих нужд. Сейчас, насколько мне известно, часть этого сена хотят отобрать, сенокосы часто используются тушинцами под пастбища. Сено сейчас - главное подспорье экономического сушествования ахалкалакца. В обмен на сено он приобретает у турок скот, берет на зимовку скот тех же турок и получает за это кизяк (кизяк используется в качестве топлива и очень ценится в безлесном Джавахке) и телят и т. д. Короче говоря, сено – это скот, кизяк, хлеб и т. п. За эти годы ахалкалакцы увеличили поголовье своего скота в основном за счет сена.
11. Армения сделает большое дело, если уговорит американцев (этот вопрос поднят) и дальше действовать в Ахалкалаке.
12. В первую и в последнюю очередь дайте ахалкалакцам гарантии жизни, и крестьяне пустыню превратят в рай.
13. Если понадобится решить вопрос Ахалкалака референдумом (хоть в этом и нет необходимости: абсолютное численное преимущество армян заранее кричит о результатах), Армения через своих представителей должна на месте следить, чтобы не запугивали население. Это особенно относится к армянам-католикам: они запуганы больше всех; перед референдумом Армения должна официально заявить им, чтобы не боялись. Край спорный, и это не будет расценено как вмешательство Армении.
14. Забывают связать с ахалкалакским вопросом вопрос цалкских армян. Цалка географически связана с Ахалкалаком, на общем с ним пространстве имеет 13 армянских сел с около 20 тысячами населения. Естественно, Цалка также должна воссоединиться с Арменией вместе с Ахалкалаком.
15. Пора наконец понять, что население Ахалкалака не хочет ни подданства Грузии, какая бы и чья бы власть там ни была, ни автономии под грузинским протекторатом; оно все, вместе с Цалкой, все 70-80 тысяч армян решительно хотят воссоединиться с Арменией. Трехмиллионная Грузия должна уступить Армении, имеющей 6-7 сотен тысяч жителей, ее родное население. Ибо главным остается коренная ликвидация турецкой угрозы, чего требует население.
17 июля 1921 г.
Погос Абелян
Ереван
Источник: ЦИА НИ РА, ф. 114, о. 2, д. 3, л. 122-134. Пер. с арм.
|
|
|
(Генерал Макаев, виновный в смерти тысяч армян Джавахка, был застрелен в Баку по решению армянской партии «Дашнакцутюн»)
(Главари младотурецкого правительства, организовавшие геноцид армян в Турции. Уничтожены по решению армянской партии «Дашнакцутюн» мстителями в 1920-х гг.) (как назвали их тифлисские дашнаки)
Отстрелом занимался не "Дашнакцутюн", а Шаган Натали со своими единомышленниками, данная операция называется "Немезис". Дашнаки наоборот противодействовали, вплоть до того, что имели место попытки физической ликвидации.
Тёмная история.
|
|
|
За материал спасибо, очень интересно и поучительно.
|
|
|
Решании о начале операции "Немезис" было принято на с’езде АРФД в 1919 г. Операция проводила АРФД. Шаан Натали не имал главной роли.
А вот про убийство Макаева (Магашвили) я пытаюсь найти информацию, но все безуспешно…
|
|
|
Уважаемый Джавахк, Вы приводите академическую версию развития событий, я не буду с вами спорить, просто имейте ввиду есть другое видение.
|
тему читают:
|
|
|
